Людмила и Владимир Максимчук (1971 год)
Аудитория нашего проекта наверняка знакома со стихотворениями Людмилы Викторовны Максимчук. А возможно и с её книгой под названием «Не все сгорает». В это издание включены повесть «Не все сгорает», поэма «Сны» и стихи разных лет. Повесть и поэма – это память о муже Владимире Михайловиче Максимчуке, генерал-майоре внутренней службы, бывшем начальнике УПО ГУВД Москвы, безвременно ушедшем из жизни от неизлечимой болезни – последствия облучения, полученного при ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС.
Сегодня мы публикуем для наших читателей некоторые, её стихотворные произведения.
Нельзя судить поэта строго.
Он – миг. Он – маг. Он – лепесток.
От музы. От цветка. От Бога,
Когда того захочет Бог.
Но миг магический длиннее,
Чем тень от века в час зари.
Богов не судят. Им виднее,
Кому, когда и что дарить.
Богов не судят, не свергают,
Их храмы не спешат ломать.
Пред ними головы склоняют,
А много после понимают
Иль начинают понимать…
Март 1993 года
Семья Максимчук: Владимир Михайлович, Маша и Людмила Викторовна (1989 год)
Это строки из первой книжки стихов Людмилы Максимчук «Родник». Хорошей, доброй, раздумчиво-мечтательной книги. «Хочу, чтоб все мы были счастливы и добры друг к другу», − говорит в предисловии Людмила Викторовна. И еще: без мечты живется очень скучно и тускло. И становится понятным, что объединяло эту семью – её, поэтессу, и, казалось бы, столь далекого от поэтических настроений её мужа, Владимира Михайловича Максимчука, генерала пожарной охраны, человека жестких практических решений. Он ведь тоже был мечтателем: хотел сделать вверенную ему службу не только высоко боеспособной, но и по-своему красивой.
ГОРШКИ
Не Боги горшки обжигают, не Боги.
Богам и без них хорошо.
Сидят на Олимпе, надменны и строги,
И что им до наших горшков?
Так нет: указуют и денно, и нощно,
Как эти горшки обжигать,
Да как и лепить безотходно и прочно,
Да что в них потом содержать.
А глины все меньше, а глина все хуже,
Все проще узоров мазки,
И красок нехватка, и меньше к тому же
Желающих делать горшки,
Работающих головой и руками,
Халтурящих не без стыда.
От многих ремесел, что жили веками,
Теперь уже нет и следа…
Все меньше и меньше горшков –
Все больше и больше божков!
Май 1989 года
РОДНИК
Из мрачности камней родник пробился.
Никто не знает, для чего родился
Искринкой в море, ящеркой в песках,
Прекрасным лебедем, вонючей крысой
Пушистым кроликом, пиявкой лысой.
Но вот родился. И живи – в тисках.
Живи в плену инстинктов и условий,
Болезней, обстоятельств и сословий.
Нигде нет справедливости, увы…
Законы выживания суровы,
Хотя жестоки, да зато не новы
И узнаваемы с любой главы…
Из голых скал родник берет начало.
И скалы высоки, и силы мало.
Какого это стоило труда!
Не знал тогда он и не знает ныне
О том, как с ним расправятся в низине,
А знал бы – не родился никогда!
Ноябрь 1993 года
ПЕЧАЛЬ
Печаль моя со мной всегда,
Как с тенью – лес, с рекой – вода,
Как осень поздняя – с дождем,
Как звуки нежные – с ручьем,
Как с красной шляпкой – мухомор,
Как с вечным страхом – вечный вор.
Скажи, печаль, ты почему
Не подчиняешься уму?
Зачем печалиться, когда
Еще не велика беда,
Когда и вовсе нет беды,
И до нее – как до звезды?
Печаль о том грустит слегка,
Чего не знаю я пока,
Грустит, предчувствуя беду,
Которую, увы, не жду…
Март 1971 года
НАДОЕЛО
Надоело мне все понимать
И сочувствовать каждой кавычке.
Надоело мне шапку ломать,
Где по случаю, где по привычке,
Быть у совести под каблуком,
Прикрываться последней рубашкой
И прикидываться дурачком
Или этаким милым дурашкой,
То тянуть на себе, то спасать
Ни на что не способную хилость,
Все улаживать, все утрясать –
Сколько можно, скажите на милость?!
Надоело! Долой! Не хочу
Оставаться бессменной сиделкой!
Что-то слишком я много плачу
Или плачу монетою мелкой…
…А меня никому не спасти.
И не надо. И Бог мне простит…
Февраль 1994 года
ВСЕ В КРОВИ
Солдаты – что? Они не виноваты
Их посылают – и они идут.
На то – приказ. На то они – солдаты.
На то судьба – не каждого убьют.
А есть их командиры. Есть и выше –
Командующий, маршал, генерал,
Кто поразмыслит и приказ подпишет.
Мол, отвечаю, если приказал!
Мне интересно: хоть один ответил
Во все века, в исходе всех боев?
Хотя бы тот, кто явно в дамки метил
И крови нахлебался до краев?
Мне интересно: хоть один сознался
Хотя б в душе, хотя б перед собой,
Что грешен, что преступно ошибался?..
Но – нет же. Все в крови, и всюду бой…
И все воюют. Страны и народы –
Чиновники без дела не сидят.
Войны детишки, алчные уроды,
Всегда на завтрак свежее едят…
ЭХО
Во сне и наяву
Зову тебя, зову.
Машу тебе рукой,
Молю тебя с тоской.
На поле – на лугу
Костры напрасно жгу.
Звоню тебе, пишу
И плачу, и прошу,
И тайное шепчу,
И по ночам кричу.
Кричу я в белый свет, –
Но нет тебя и нет!..
Ах, если бы ты был,
Ты прилетел, приплыл,
Пришел бы и приехал!
Но ту – не ты, а эхо…
ТРИ КОРОЛЯ
Посвящаю числу 3 и числу 7
Есть у меня один король.
Король? – Да уж не нищий!
Столь благороден ли? – Не столь,
Бывают и почище.
Еще король есть у меня.
Он люб мне – что лукавить?
Не милуя и не казня,
Умеет жить и править…
И есть король из королей.
Богач. Красавец. Воин!
Вина в бокал ему налей,
Он большего достоин –
Не меньшего, чем ничего –
Быть королем и другом,
Да чтоб ценила я его
По чести и заслугам!..
Что ж! Три – хорошее число.
Остановлюсь на этом.
Семерке – время не пришло?
Не торопись с ответом.
Помедлю с выбором, с тюрьмой…
От королей – в тюрьму ли?
Но вот седьмой… Да, уж седьмой!
Узнаю ли?.. Пойму ли?..
Есть у меня три короля…
К РОССИИ ПРИГОВОРЕННЫЕ
К России приговоренные,
Распятые с нею вместе,
Но верою устремленные
К победе добра и чести,
Мы будем недолго мучиться
Под лозунгами и штыками,
Но все-таки верим в лучшее
Для тех, кто придет за нами.
Какое-нибудь десятое,
Тринадцатое поколение
В Россию, с распятия снятую,
Сумеет вдохнуть спасение.
Залечит раны и ссадины,
Восславит былую славу,
А все, что было украдено
И превращено в забаву,
Вернет и украсит звездами
Не знамена и ливреи,
А просветленное грозами
Высокое небо над нею!
Нет сносу людскому племени,
Фантазии нет предела.
Лишь бы до этого времени
Россия бы дотерпела.
К России приговоренные,
Судьбы иной мы не знаем.
Распятые. Обреченные.
Свой долгий срок доживаем…
ПЕРВЫЕ
Гибнут первые, гибнут лучшие.
Это было и будет впредь.
В жизни мало бывает случаев,
Чтобы первому уцелеть.
Жизнь прекрасна, но так устроена,
Что без первых не обойтись.
Журналисты. Шахтеры. Воины.
В пламя. В воду. Во тьму и ввысь.
Пусть не пятый и не десятый –
Сто десятый – но впереди.
Разум ясный. Расчет крылатый.
Не ведомые, а вожди.
За вождями идущие следом
Да продолжат, да сотворят!
И, возможно, придут к победам,
Не утонут и не сгорят…
Кто-то будет из камня высечен,
Кто-то будет забыт, как сон.
Гибнут первые. Сотни и тысячи.
Мир их праху и низкий поклон!
ИГОРЮ ТАЛЬКОВУ
Тяжел мой крест. Тяжел.
Да ведь не брошу.
Далек мой путь. Да весь не одолеть.
Иду. Несу. Себя чего жалеть?
Россия! Мне б твою облегчить ношу!..
ВЕСНА
Половина апреля,
Как дурман, пролетела.
Половина апреля – половина весны.
Стало птицам теплее,
Стало жить веселее
Самой рыжей иголке самой старой сосны.
Солнце ласково тает
И свое наверстает
Не в апреле, так в мае уж наверняка!
Все не так уж сурово,
И мне верится снова,
Что развеется горе, утихнет тоска…
Только вдруг стало больно,
Когда вспомнишь невольно:
Жизнь по дням уплывает –
Зови – не зови…
Половина апреля,
Как дурман, пролетела,
Как дурман, пролетело ожиданье любви!
НЕ УХОДИ
Не уходи, не уходи,
Останься возле.
Прошу: помедли, подожди,
Уедешь после.
Не повторяй, не повторяй,
Что нет возврата,
Не укоряй, не укоряй
За все утраты.
Ничем другим не дорожи,
Молю, как Бога!
Последние слова скажи
Не у порога.
Скажи, солги, я буду ждать
И дни, и ночи…
А после можешь уезжать,
Куда захочешь!
ДУША
Постой, душа моя, не рвись
Из распластавшегося тела:
Вдруг оживет – остановись –
Нет вероятному предела!
Хотя бы пару лишних лет
Ты попроси еще у Бога!
Душа моя, мой рай и свет!
Прости и потерпи немного,
Не пожалей – так пощади –
В тебе одной мое спасенье!
Еще минуту подожди…
Ну, хоть секунду…
Хоть мгновенье…
ТЫ
И в жару, и в бреду –
Только ты,
В опустевшем саду –
Всюду ты.
Солнца блик на реке –
Это ты.
Седина на виске –
Это ты.
Самый строгий судья –
Только ты.
Жизнь моя, смерть моя –
Только ты!
Нет другого такого,
Как ты!
У холма дорогого –
Цветы…
ВМЕСТО РАЯ
Я одинока в мыслях. Но в душе…
О, помоги мне, Боже, и напутствуй
Меня в тот мир, который ждет уже
Таких, как я, и в мире том присутствуй.
Не ликом и не духом заслони
От зависти, обид и унижений,
А в светлой вере нас соедини
Во имя всех прощений и спасений!
По материалам журнала «Пожарное дело»
(№ 3 1995 года; № 3 1999 года)
