Пожар на нефтеперерабатывающем комбинате в Перми в 1966 году

Это случилось 16 июня 1966 года на нефтеперерабатывающем комбинате в Перми. Небольшая, на первый взгляд, техническая неисправность на установке каталитического риформинга привела к возникновению пожара, который мог уничтожить весь комбинат. И только благодаря мужеству и героизму пожарных, рабочих и служащих комбината катастрофа была предотвращена.

Современное нефтеперерабатывающее предприятие – это сложный технологический комплекс, включающий в свой состав развитую сеть железнодорожных путей, внутриобъектных дорог и проездов, электрические подстанции, сливно-наливные эстакады, трубопроводы и резервуарный парк, трубчатые печи и крекинг-установки, ректификационные колонны, теплообменники, насосные агрегаты, диспетчерские пульты и много другого сложного оборудования, обеспечивающего переработку нефти и получение из нее бензина, керосина, дизельного топлива, мазута. Наличие в технологических установках большого количества легкогорючих и взрывоопасных веществ и материалов делает производственные процессы очень опасными в отношении взрывов и пожаров.

С утра на комбинате все шло, как обычно: четко функционировали производственные установки, многочисленные автоматы и приборы контроля регулировали заданные параметры – давление, температуру, уровень жидкого продукта. Заступившая с утра смена дежурных инженеров, механиков, операторов и машинистов обеспечивала бесперебойную работу цехов и служб большого и сложного хозяйства комбината.

Технологическая установка 35-6 каталитического риформинга, на которой получают наиболее ценные ароматические углеводороды (бензол, толуол, ксилол) и технический водород, как всегда, работала без нарушений. Правда, ночная смена зарегистрировала в оперативном журнале небольшой нагрев подшипников одного из насосов, перекачивающих растворитель. Однако большого значения этой неисправности не придали, так как имелись резервные насосы.

Здесь следует пояснить, что для получения ароматических углеводородов на установках каталитического риформинга используется очень пожароопасный, насыщенный толуолом жидкий растворитель, закачка которого в ректификационную колонну осуществлялась по трубопроводам из помещения насосной, где был смонтирован для этой цели блок насосов.

Принявший дежурство машинист В.А. Радвигов доложил начальнику установки 35-6 инженеру Ю.Г. Воробьеву, что насосы работают в нормальном режиме и подача в колонны растворителя и нефтяных фракций происходит бесперебойно. Однако по истечении нескольких минут обстановка в насосной резко изменилась. Часов в 9 утра в основном насосе, перекачивающем растворитель, обнаружилась неисправность: через неплотности в сальнике стал просачиваться растворитель, а подшипники насоса сильно нагрелись. Машинист немедленно остановил неисправный насос и включил резервный, не зная, что и он имеет неплотно пригнанный сальник. Минут пять резервный насос работал нормально, но затем через сальник забила струя растворителя, помещение стало заполняться взрывоопасными парами.

Работу резервного насоса пришлось остановить и вновь перейти на подачу растворителя в колонны через основной насос, хотя неисправность в нем не была устранена. Машинист надеялся, что работа насоса наладится, утечка растворителя прекратится и до серьезных последствий дело не дойдет. А между тем подшипники насоса все больше и больше нагревались, на полу образовалась большая лужа вытекающего растворителя. В 9 часов 15 минут в помещении насосной произошла вспышка горючих паров, сопровождающаяся небольшим хлопком, не причинившим, однако, каких-либо повреждений. Машинист увидел, как одновременно с хлопком воспламенился растворитель, струей вытекающий через выбитый сальник. Растерявшись и не выключив работающий насос, машинист побежал в операторскую, чтобы сообщить о случившемся в пожарную охрану комбината. Вернувшись к рабочему месту, он увидел, что огнем охвачен весь блок насосов, продолжавших производить подачу растворителя и легкогорючих нефтяных фракций в технологические колонны. Выключить работающие насосы было уже невозможно.

В насосной не было ни пенной, ни газовой установки для тушения пожара. Технологи рассчитывали в случае аварии использовать водяной пар, применявшийся для нагревания и регенерации растворителя. С этой целью от технологического паропровода в насосную были подведены три стояка с вентилями, открыв которые, можно было заполнить паром все помещение насосной. Это и попытался сделать В.А. Радвигов. С большим трудом ему удалось пустить пар от двух стояков. Открыть вентиль на третьем паропроводе около горящих насосов оказалось невозможным – обжигающие языки пламени вырывались через неплотности насоса, в помещении быстро поднялась температура, стало трудно дышать. Машинист, получив ожоги, был вынужден покинуть объятое пламенем помещение насосной. Установка тушения паром оказалась неэффективной. Оставалась надежда на быстрое прибытие пожарных.

А к насосной уже приближался на трех пожарных машинах дежурный караул во главе с И.Н. Кошелем. Пожарным потребовалось всего 4 минуты, чтобы собраться по тревоге, надеть боевое снаряжение, занять места в кабинах и прибыть в полной готовности к месту пожара. К этому времени здание насосной оказалось охваченным огнем, пламя выбивалось из окон и дверей. Из помещения доносились частые, похожие на выстрелы хлопки. Это происходил разрыв трубопроводов и лопались корпуса насосов. Повреждения в блоке насосов увеличили поступление в очаг пожара растворителя и нефтяных фракций. С минуты на минуту следовало ожидать взрыва.

В создавшейся критической обстановке Кошель должен был отвести бойцов на безопасное расстояние или попытаться быстро ликвидировать очаг пожара в насосной. Не колеблясь, он выбрал последнее. Если до взрыва осталось 6-7 минут, то дежурный караул успеет ввести в действие технику и ликвидирует пожар.

Бойцы понимают своего командира с полуслова. Дорога каждая секунда. На помощь пожарным приходит дежурный персонал установки каталитического риформинга. Вот уже пожарные машины установлены на гидранты, водители включили пожарные насосы, жилы рукавов наполнились водой, ствольщикам остается сделать несколько шагов до горящего здания… И в это время раздается мощный взрыв.

Силой взрывной волны пожарных, рабочих и инженеров отбросило от насосной, осыпав обломками кирпича, кусками разорванного бетона, осколками искореженного металла. В карауле Кошеля не оказалось ни одного бойца, не получившего ранения или ушиба. Особенно тяжело пострадал командир отделения Н.М. Седельников. В бессознательном состоянии его отправили в больницу. Остальные пожарные остались в строю, чтобы продолжить борьбу с огнем. Пострадавшие во время взрыва инженеры и механики К.Д. Немец, М.С. Степанов, В.Н. Ширинкин, А.В. Кочергин отказались отправиться в больницу. Израненные, но не сломленные, они еще много часов будут без отдыха бороться за спасение комбината на самых опасных участках.

Теперь, после взрыва, задача пожарных осложнилась. Здание насосной разрушено. Там, где находился блок насосов, бесновалось пламя. Из разорванных трубопроводов со свистом фонтанировали горящие струи продукта. Воспламенившийся растворитель, выброшенный взрывом из насосной, поджег теплообменники и другую аппаратуру блока каталитического риформинга. Пожар неудержимо разрастался. Пламя перебросилось на громадные ректификационные колонны, тесно сблокированные между собой аппаратурой и трубопроводами. В колоннах находились десятки тонн нефтяных фракций и растворителя. Загорание в блоке колонн установки 35-6 быстро усиливалось, от высокой температуры с оглушительным треском рвались мелкие аппараты и трубопроводы.

В 9 часов 40 минут произошел взрыв ректификационной колонны толуольного блока. Из поврежденной колонны и разорванных трубопроводов хлынула горящая масса толуола. Металлические осколки пробили стенки в двух резервуарах промежуточного парка. Продукт, вытекающий из резервуаров, воспламенился. Громады ректификационных колонн, теплообменники, промежуточные резервуары, здание насосной установки окутало облако тяжелого черного дыма, в клубах которого сверкали языки пламени. Тревожный гул пожара подавлял голоса людей.

Пожар, охвативший установку 35-6, угрожал соседним сооружениям, резервуарному парку, где хранились сотни тонн бензина, бензола, толуола. Основная опасность исходила от колонн, в которых использовался растворитель. Высокая температура, создавшаяся при пожаре, вызывала бурное разложение растворителя, что ежеминутно грозило новыми взрывами в результате резкого скачка давления внутри аппаратов и трубопроводов. Лучистая теплота могла вызвать цепную реакцию взрывов в хранилищах водорода и сжиженного газа. Это больше всего тревожило Кошеля и главного инженера комбината Э.А. Джашитова.

Вести наступление на горящую установку 35-6 имеющимися у пожарных силами уже не имело смысла. Надо было спасать основной резервуарный парк, не допустить перехода огня на соседние технологические установки с их колоннами, промежуточными емкостями, сложной теплообменной аппаратурой.

Кошель быстро переводит всю пожарную технику к основному резервуарному парку, используя большую часть сил для защиты резервуаров со сжиженным газом. В город передается условный сигнал высшей опасности – «Пожар номер пять».

Устремленные в небо стальные громады ректификационных колонн каталитического риформинга несли в своей системе помимо взрывоопасного нагретого растворителя еще много водорода. А взрыв водородной смеси – это катастрофа… В эти минуты судьба комбината зависела от рабочих и инженеров. Прояви они секундную растерянность, покинь свои посты, не выключи установки, перенасыщенные взрывоопасной смесью, и тогда комбината бы уже не существовало.

На установке 35-6 инженер В.Н. Крыгин, получивший ранение, вместе с дежурным оператором под канонаду взрывов перекрыл задвижки на трубопроводах, отключил установку от промежуточных резервуаров. А потом его видели на самых опасных участках борьбы с огнем. На соседней установке 35-11 после взрыва воспламенился продукт в блоке стабилизации, из-за попадания осколков загорелась колонна. Здесь старшему оператору М.К. Кабанову и его смене удалось выпустить водород в атмосферу, остановить насосы, отключить установку от сырьевых резервуаров. А потом, пренебрегая опасностью, Кабанов со стволом в руках вместе с пожарными боролся с огнем.

В 10 часов главный инженер Джашитов распорядился прекратить подачу электроэнергии на аварийные участки и принять меры к полной остановке комбината. Но сразу остановить работу всех цехов и установок предприятия так же трудно, как мгновенно затормозить мчавшийся по рельсам экспресс. Чтобы изолировать очаги пожара от других производственных участков и свести к минимуму опасность взрывов, надо было закрыть сотни задвижек, отключить аппаратуру, направить по трубопроводам продукт, минуя аварийные участки, откачать пожаро- и взрывоопасные фракции в резервные емкости и выполнить десятки других технологических операций, не ослабляя ни на минуту борьбу с огнем. И люди делали все, чтобы спасти комбинат.

Глухие взрывы застали Зою Николаевну Слышкину в операторской водородной установки. Она знала, что взрыв на комбинате — происшествие чрезвычайное, имеющее отношение к ее хозяйству. А на ее попечении все водородные коммуникации и, самое главное и опасное, – газгольдер. В нем хранится 10 тысяч кубических метров газа. Этот бесцветный и горючий газ способен взрываться в смеси с воздухом в объеме от 4 до 75 процентов. На телефонные звонки Слышкиной никто не отвечал. Что делать? Ждать указаний, уйти с вахты? И опять взрыв потряс операторскую. А если взорвется газгольдер с водородом, что станет с комбинатом?! И Слышкина принимает на свой страх и риск самостоятельное решение. Она открывает задвижку, и водород из газгольдера устремляется в атмосферу.

Рабочие и инженеры комбината вместе с пожарными сумели предотвратить взрывы водорода, сжиженного газа и не допустить распространения пожара на основной резервуарный парк. Но устранить опасность взрыва ректификационных колонн на установках 35-6 и 35-11 не удалось. Слишком коварным оказался характер растворителя, применяемого в установках каталитического риформинга. Под действием высокой температуры давление возросло до критического и металлические многотонные колонны ежеминутно грозило разнести на куски.

В одиннадцатом часу обстановка еще более осложнилась. Одна за другой взорвались две ректификационные колонны. Одну из них массой 120 тонн взрывом сорвало с фундамента и отбросило более чем на 50 метров. Осколки колонны разрушили перекрытие oneраторской на установке 35-6 и повредили крышу водородного газгольдера. Хорошо, что водород, хранящийся в нем, успели выпустить. Взрывы обрушили дождь раскаленного металла на основной резервуарный парк. Загорелись две емкости с бензином. Из пробоин хлестали языки пламени. Нужно было немедленно охлаждать водой остальные резервуары с бензином, иначе огонь мог охватить всю территорию парка.

Начальника Управления пожарной охраны Перми полковника В.А. Газетова известие о пожаре застигло в пути, далеко за городом. Он ехал на оперативной машине на одну из крупных строек, где требовалась его консультация. Опытный специалист, Газетов по отрывочным радиодонесениям сразу же оценил всю серьезность положения на комбинате.

За почти тридцатилетнюю службу в пожарной охране у него были сотни изнурительных битв с огненной стихией. Годы борьбы с пожарами выработали профессиональные навыки: сохранять спокойствие и выдержку в самых критических ситуациях, идти на сознательный риск, когда этого требует обстановка.

Немедленно по рации последовали его распоряжения на центральный пункт пожарной связи города: безотлагательно ввести в действие оперативный план тушения пожара, выслать на комбинат все имеющиеся в городе резервы – пожарную технику, вызвать в Пермь автомобили химического пожаротушения из Краснокамска.

Диспетчер доложил, что всем пожарным частям города объявлено – на нефтеперерабатывающем комбинате «пожар номер 5», что пожарная техника и боевые расчеты городских пожарных частей прибывают на комбинат или находятся в пути.

Далее Газетов передает на центральный пункт связи: «Обеспечьте вызов в части всех свободных от дежурства офицеров, сержантов и рядовых. Пусть начальник отдела С.М. Тверье введет в боевой расчет дополнительные силы. Укомплектованные боевые расчеты держать в повышенной боеготовности на случай возникновения пожара в самом городе. Доложите, – требует Газетов, – где Иванов и Баландюк-Опалинский? Пусть немедленно выезжают на комбинат!».

Эти двое — ближайшие помощники Газетова, ассы тушения пожаров. Они очень нужны сейчас на комбинате.

«Распоряжения приняты и исполнены», – докладывает диспетчер. Рация замолкает. Томительно тянутся для Газетова проносящиеся за окном машины километры, неумолкая, звучит пожарная сирена, помогая освобождать загородное шоссе от транспорта. Как можно быстрее туда, на комбинат. Уже в дороге Газетов мысленно прикидывал все возможные варианты тушения пожара на комбинате, технологические установки и резервуарные парки которого он хорошо знал.

Нефтеперерабатывающий комбинат создавался в трудные годы, когда советский народ залечивал раны войны, нанесенные немецко-фашистскими захватчиками. Он был введен в строй в рекордно короткий срок: транспорт, промышленность, сельское хозяйство страны остро нуждались в бензине, керосине, моторном топливе, маслах. Тогда еще не хватало специальной пожарной техники, мало было стационарных пенных, газовых и порошковых средств тушения. Поэтому для защиты технологических установок предусматривалось использовать наиболее дешевое средство – водяной пар, тем более что в установках каталитического риформинга он широко использовался для технологических целей. Но пар обладает недостаточной эффективностью, когда надо тушить развившийся пожар. Это обстоятельство учитывалось Управлением пожарной охраны и дирекцией комбината. На случай крупного пожара производился расчет на максимальное использование выездной пожарной техники, находящейся на вооружении пожарной охраны комбината и города Перми: автонасосов, автоцистерн, рукавных ходов, автомобилей пенного тушения. В боевых условиях вся эта техника базировалась на закольцованном водопроводе с сетью пожарных гидрантов, на которые можно было установить пожарные машины.

Десятки раз пожарные части совместно с администрацией комбината проводили здесь крупные тренировочные учения, скрупулезно отрабатывая варианты тактических действий на случай аварийной обстановки или загорания. На каждый крупный резервуар с нефтью, бензином, толуолом, бензолом, сжиженным газом, на каждую ректификационную колонну, установку, эстакаду были составлены специальные карточки, в которых указывались пожарно-технические характеристики сооружений или устройства. Все это необходимо было для того, чтобы знать, чем и как надо тушить, сколько воды и пены потребуется для борьбы с огнем, где в случае аварии наиболее удобно разместить пожарную технику, какими кратчайшими путями вести наступление на очаги пожаров. Теперь заранее продуманный оперативный план пожаротушения вступил в силу.

Когда Газетов прибыл на комбинат, пожар принял значительные размеры. В непроницаемом дыму, в непрерывном грохоте и шуме, в тревожных сполохах пламени очень трудно было определить основные очаги пожара, по которым в первую очередь следовало нанести удары имеющимися силами.

При беглом ознакомлении с обстановкой и со слов Джашитова, Кошеля и начальника пожарной охраны комбината Сугурова Газетову, на которого теперь ложилась вся ответственность за тушение, довольно точно удалось воссоздать картину пожара. Наиболее интенсивно огонь действовал в районе установки 35-6.

Реакторный блок этой установки скрывался в сплошном дыму. Определить, сколько колонн на установке выведено из строя, было невозможно. Оттуда доносились глухие взрывы и хлопки: это продолжал гореть растворитель в разрушенном взрывом здании насосной. На установке 35-11 буйствовало пламя на двух громадных колоннах, разрушенных взрывами. Здесь рвались мерники и мелкие аппараты. В парке сырья и готовой продукции горело шесть резервуаров, каждый объемом 700 м³ бензина. Из пробитых стенок-резервуаров свистели огненные бичи. Горящий поток бензина залил пространство между земляной обваловкой. Излучение было столь велико, что это вызвало перегрев резервуаров со сжиженным газом. А это ежеминутно грозило взрывом, могущим поднять на воздух весь комбинат.

Прибывающие из города пожарные части, курсанты учебного отряда немедленно включались в борьбу с огнем. Офицеры, сержанты, рядовые быстро устанавливали пожарные машины на гидранты, прокладывали рукавные линии, поднимались с водяными и пенными стволами на горящие колонны, прорывались сквозь дымные завесы к пылающим резервуарам, создавали вокруг них земляные перемычки. На боевых позициях вместе с пожарными можно было видеть рабочих комбината, помогающих ствольщикам подавлять очаги горения.

Газетов отказывается от мысли вести наступление на огонь с многих направлений. Это неизбежно приведет к распылению сил, не даст нужного эффекта, ликвидация пожара затянется на много дней. Он выделяет три боевых участка, на которых необходимо сосредоточить технику и людей. Требуется очень быстро перегруппировать пожарные машины, расставить людей на новые позиции и последовательно наносить удары по огню с трех ключевых направлений. Ответственными за тушение пожара на этих боевых участках назначаются Баландюк-Опалинский, Оглезнев и Остравкин.

Штаб пожаротушения в составе руководителя тушения пожара Газетова, главного инженера комбината Джашитова, начальника пожарно-испытательной станции Минабутдинова, начальника пожарной охраны комбината Сугурова и старшего инспектора Бабина осуществлял координацию действий всех боевых участков. Сугурову Газетов поручает руководство тыловой службой пожарных частей, участвующих в ликвидации пожара. В его обязанности входит обеспечение боевых участков водой, пенообразователем, пожарной техникой, горючим и многим другим, что требуется боевым расчетам пожарных.

Главную роль в наступлении Газетов отводит первому боевому участку. Его задача – сбить пламя с двух резервуаров и подавить очаги горения на колоннах установки 35-11. Этот участок возглавляет старший лейтенант Оглезнев, человек редкого бесстрашия, прекрасно знающий все тонкости тушения пожаров на нефтеустановках. В его распоряжении два караула и курсанты учебного отряда.

Многометровые, устремленные ввысь, технологические колонны пылают гигантским факелом. Но бойцы, возглавляемые Оглезневым, идут в огонь и дымную мглу. Пожарные Ярославцев, Попов, начальник караула Погребицкий по полуразрушенной металлической лестнице поднимаются на горящую колонну и в упор водяными струями сбивают пламя. Дальше предстоит атака на горящие резервуары с бензином. Оглезнев располагает ограниченными силами, так как часть водяных стволов надо использовать для орошения негорящих установок и резервуаров. Чтобы потушить горящие резервуары, требуются мощные лафетные стволы, много воды и пены, нужно проложить новые рукавные линии. Теснота территории ограничивает возможность маневра, стелющиеся по земле облака дыма затрудняют видимость, трудно дышать, жаркое пламя опаляет людей. К резервуарам можно подойти только под прикрытием водяных струй.

Начальнику учебного отряда Самонову и его курсантам с первой попытки подавить горение в резервуарах не удается: водяные струи срезали факел пламени с поверхности резервуаров, но через некоторое время хлещущие через пробоину струи бензина снова воспламенились. Слишком высока температура накаленного воздуха. Курсанты снова и снова идут в огонь. Вводятся в действие дополнительно два лафетных ствола и три ствола А. Идет интенсивное охлаждение соседних резервуаров.

Пожарные и курсанты учебного отряда используют металлические листы, смоченные водой кошмы, деревянные пробки, чтобы заделать пробоины в резервуарах и остановить вытекание бензина. Потом в резервуары подают пену. Огонь медленно начинает сдавать свои позиции. Казалось, победа близка…

Но вот в характерный шум пожара вмешивается низкий, все нарастающий гул. Он исходит из огромной металлической башни – технологической колонны, где под давлением находится взрывоопасный продукт. Гул увеличивается, переходя в чудовищный визг и скрежет. Пятидесятиметровая многотонная колонна, поднятая гигантской силой вверх, разрывается на тысячи смертоносных обломков, которые дождем сыпятся на пожарных. Дым и пламя окутывают все кругом.

Штаб тушения пожара и руководители боевых участков предвидели возможность взрыва. По сигналу люди организованно отошли из опасной зоны. Баландюк-Опалинский приказал пожарным укрыться под этажерками коммуникаций. Это спасло жизнь многим.

На боевых позициях остался только тот, кто сознательно шел на большой риск, кто жертвовал жизнью во имя высокого служебного долга. Таким был один из лучших пожарных города – младший сержант Михаил Зайлиев. Его позиция была расположена у самой горящей колонны, внутри которой клокотал взрывоопасный продукт. Он погиб на боевом посту от осколка разорвавшейся колонны.

Взрыв не вызвал паники и растерянности. Наступление на боевых участках развернулось с новой силой. Штаб пожаротушения бросил на битву с огнем все наличные резервы. Пожарные автонасосы и автоцистерны беспрерывно подавали воду на позиции ствольщиков. Устанавливались пеногенераторы, подвозился порошок, в действие вводились стволы с пеной.

Трудную задачу пришлось решать Островкину на третьем боевом участке. Из-за высокой температуры здесь ствольщики не могли находиться и несколько минут. Жар обжигал лица, тлела брезентовая одежда, на раскаленных касках закипала вода. Пришлось вбивать в землю трубы, привязывать к ним стволы и через них подавать воду в очаги горения. Ни на секунду нельзя было прекращать подачу воды на охлаждение резервуаров со сжиженным газом.

Для командира отделения младшего сержанта Энгельса Беляева это был по счету тридцать шестой, самый трудный пожар: «Я в тот день не дежурил. Готовился к состязаниям по пожарно-прикладному спорту. Слышу взрыв. Бегом туда! Потому что – долг. Народ назад, а мы туда. Колонны уже взорвались. Вспышка огненная. Чернота. Адовая колонна кружит в воздухе и пропадает неведомо куда. Тяжелый осколок рядом со мной… До полуночи не снимали стволов с рук. По колено в воде, а поверх воды в обваловке бензин горит, мы в огне. И пенными и водяными струями огонь от себя отгоняли, а сами — штурмом на горящий резервуар».

Почти 15 часов люди беспрерывно вели борьбу с огнем и победили. Это была закономерная коллективная победа советских людей над грозной стихией огня. Это был звездный час мужества пожарных Перми.

Среди тех, кто много часов находился в дыму и пламени, кто перед лицом смертельной опасности выстоял до конца, надо назвать пожарных А.Г. Гылку, Н.И. Гаранкина, Г.В. Ярославцева, командиров отделений С.Т. Дударя, Б.Н. Загорских, Н.А. Ковригина, А.А. Петухова, водителя пожарной машины В.Г. Вяткина.

Пример высокой доблести показали начальники караулов Г.А. Погребицкий, В.С. Хомылев, К.И. Долганов, начальники пожарных частей А.В. Никитин, Г.А. Шумилин и многие другие.

…Уже на третий день после пожара Пермский нефтеперерабатывающий комбинат работал в заданном ритме, выполняя план по всём показателям — валу, товарной продукции и ассортименту. Пожар не вывел комбинат из строя, он продолжал давать народному хозяйству нефтепродукты. Об этом сообщила 7 июля 1966 г. газета «Советская Россия».

В «Известиях» 9 сентября 1966 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении пожарных, наиболее отличившихся при ликвидации пожара на Пермском нефтеперерабатывающем комбинате.

Вот текст этого документа:

Тринадцать человек, среди которых были пожарные, рабочие и служащие комбината, были награждены медалью «За отвагу на пожаре».

Пожар на Пермском нефтеперерабатывающем комбинате еще раз подтвердил важность профессиональной подготовки, сознательной дисциплины и психологической подготовленности личного состава пожарной охраны к работе в сложных условиях тушения пожаров.

Пожар – это бой, бой с огнем, это преодоление трудностей и опасностей. Как воин на поле сражения, так и пожарный, вступивший в битву с огнем, ежесекундно подвергается опасности. Его жизни грозят испепеляющий жар пламени, обвалы и обрушения, ядовитые продукты горения, ничтожная доля которых при вдыхании вызывает смерть.

Там, где пожар, там часто существует и угроза взрыва. В цехах и на складах химических, нефтехимических, нефтеперерабатывающих предприятий постоянную опасность представляют вспышки горючих жидкостей и газов. К этому всему надо прибавить головокружительные подъемы и спуски по зыбким лестницам и спасательным веревкам, работу в сорокоградусный мороз и невыносимую летнюю жару. Зимой брезентовый костюм пожарного делается то мокрым, как губка, то мерзлым и твердым, как железо. Нередко, чтобы выиграть схватку с огнем, пожарным приходится идти на сознательный риск.

И хотя десятки приборов и приспособлений дают возможность механизировать труд пожарного, облегчить его тяжелую работу в задымленных помещениях, избежать опасного воздействия высокой температуры, устранить колоссальные физические перегрузки, которые приходится испытывать при подъемах по пожарным лестницам, при прокладке рукавных линий и работе с водяными стволами, полностью устранить риск и опасность труда пожарного не представляется возможным.

Внутренними силами, которые позволяют советскому пожарному, как и воину в боевой обстановке, подавить в себе страх, чувство опасности и выполнить боевое задание, являются коллективизм, сознательная дисциплина, высокая ответственность перед народом и партией. Эти качества, в полной мере присущие пожарным Перми, и позволили им выстоять и победить в труднейшей схватке с огнем.